С ростом спроса на беспроводные технологии и устройства (смартфоны, умные часы, ноутбуки) и началом коммерциализации технологий накопления электроэнергии (электроавтомобили, Tesla Power Wall) увеличивается спрос на литий-ионные батареи. Если масштабы их производства будут и далее прирастать, некоторые компоненты батарей могут оказаться в дефиците. К таким компонентам, в частности, относится кобальт. С сентября 2016 г. по февраль 2017 г. биржевые цены на него выросли на более чем 50%, превысив максимум 2010 г.
Физика
Считается, что название кобальту дало немецкое слово “kobold”, что означает «гоблин». Возможно, потому, что этот металл действительно суров: он жаропрочен (температура плавления – 1496 °С) и имеет очень плотную кристаллическую решётку. Кобальт устойчив к коррозии, обладает магнитными свойствами и образует ярко окрашенные химические соединения. По последней причине он издревле широко используется при изготовлении голубой краски для картин, фресок, росписи на фарфоре, стекле и т. д.
Времена изменились – и эстетическая характеристика кобальта стала менее важной, чем его физические и электрохимические свойства. Этот металл сегодня присутствует в большинстве литий-ионных аккумуляторов для переносных и стационарных устройств. Такие аккумуляторы содержат положительный электрод (катод) с оксидом и солями кобальта и отрицательный графитовый электрод (анод).
Замечательное свойство соединений кобальта – способность без разрушения поглощать большое количество ионов лития – выливается в высокую энергетическую плотность электрохимического элемента.
Следует отметить, что расход кобальта при изготовлении батарей довольно велик. В Tesla Power Wall, способной накопить 14 кВт·ч, содержится примерно 7 кг этого металла, а в батарее автомобиля Tesla Model S ёмкостью 85 кВт·ч – 22,5 кг.
Вопросы добычи
С ростом популярности устройств, оснащённых литий-ионными батареями, закономерно вырос спрос на кобальт (см. рис. 1). График потребления металла пока ещё не напоминает взлёт ракеты Илона Маска, но, вероятней всего, он будет загибаться вверх, подталкиваемый распространением электромобилей, промышленных и домашних накопителей электроэнергии.
В то же время производство кобальта сейчас наталкивается на ряд проблем.
Во-первых, основная масса этого металла (согласно данным Cobalt Development Institute, до 75%) добывается попутно с медью и никелем, потому что кобальт имеет тенденцию залегать в богатых никелем латеритах и других полиметаллических формациях. Отсюда ценовая неэластичность предложения кобальта, то есть объёмы его добычи мало зависят от уровня цен на него (только ради кобальта наращивать производство других металлов чаще всего не имеет экономического смысла).
Отметим, что в 2015–2016 гг. сократилась мировая добыча никеля, что повлекло за собой 6-процентное падение мировой добычи кобальта, в то время как спрос на него продолжает расти.
Во-вторых, львиная доля «гоблинского» металла добывается в регионе с высокими геополитическими рисками. Резервы кобальтовых руд имеются во многих странах мира, включая Демократическую Республику Конго, Австралию, Кубу, Филиппины, Канаду и Россию, однако сейчас более половины мировой добычи приходится на Демократическую Республику Конго, где недавно произошёл самый смертоносный военный конфликт со времён Второй мировой войны.
Вторая война в Конго унесла 5,4 млн жизней. Уровень дохода населения там по сей день очень низок, и значительная доля кобальта (по оценкам правительства ДР Конго, около 20%) добывается кустарным способом: местные жители копают шахты подручными инструментами. По оценкам, опубликованным в газете The Washington Post, в ДР Конго таким образом зарабатывают на жизнь более 100 тыс. человек, включая детей.
Условия работы кустарных шахтёров очень опасны: они спускаются на большие глубины, не используя никаких средств производственной безопасности. Очень часто случаются смерти и увечья. Кроме того, в результате раскопок на поверхность извлекаются различные токсичные металлы (свинец, бериллий, кадмий и т. д.), которые портят здоровье местному населению.
Из шахты – в батарею
Добытая конголезскими шахтёрами руда скупается крупнейшей фирмой по производству кобальта – китайской Zhejiang Huayou Cobalt. Эта фирма владеет рядом предприятий по добыче и переработке кобальта, никеля и меди в ДР Конго и, в небольшом количестве, в Китае. Она, в свою очередь, продаёт кобальт (в виде химических соединений) производителям аккумуляторных батарей для различных устройств, в том числе и для iPhone.
Таким образом, неэтично добытый металл попадает в массовые мобильные устройства. Компания Apple в начале 2016 г. признала, что около 20% кобальта для её батарей поступает от Zhejiang Huayou Cobalt. Когда разгорелся скандал, китайский поставщик заявил о том, что не знал всех подробностей о происхождении металла, включая то, что при добыче в ДР Конго используется детский труд (китайцы делают бизнес, не вмешиваясь в политику и идеологию. – Прим. ред.).
В середине 2016 г. Apple объявила, что с 2017 г. кобальт будет объявлен конфликтным сырьём и все его поставщики для нужд компании должны будут согласиться на внешний аудит и оценки риска. И уже в текущем году, когда всплыла информация о том, что при добыче кобальта всё ещё используется детский труд, Apple заявила, что она полностью прекратила покупку металла, добытого в ДР Конго кустарным способом.
Компания Tesla, планирующая в 2018– 2020 гг. довести выпуск электромобилей до 500 тыс. в год, объявила о том, что будет использовать для своих батарей кобальт, добытый исключительно в Северной Америке. Это означает, что компании нужно будет ежегодно приобретать в США и Канаде около 10 тыс. т кобальта – больше, чем добывают эти две страны. В принципе, в данном регионе имеются значительные подтверждённые запасы подходящих руд, но перспективы их разработки неясны. Tesla пока не комментировала, как она собирается выходить из затруднительного положения.
Паника на бирже
Цивилизованный мир, радостно использующий смартфоны и электромобили, обеспокоен ненадёжностью поставок кобальта и его неэтичной добычей в ДР Конго. С одной стороны, приобретать добытый сомнительным способом металл плохо для имиджа высокотехнологичных производителей. С другой стороны, отказ от его покупки может обернуться дефицитом, который непонятно как устранять.
Эта дилемма уже отразилась на цене металла: биржевая цена кобальта в 2017 г. выросла более чем на 50% – с 15 до 25 долл. США за фунт (1 международный фунт = 0,45 кг) – и продолжает нарастать (рис. 2). Жару добавляют спекулятивные операции. Одни аналитики говорят о том, что это временное явление и что подскочившая в результате паники цена скоро упадёт до прежнего уровня.
В пользу такого прогноза свидетельствует план европейской компании Glencore в следующем году возобновить добычу в ДР Конго на медно-кобальтовой шахте Katanga после её капитального ремонта, который обойдётся в 430 млн долл. Если это произойдёт, мировая добыча кобальта вырастет на 22 тыс. т, или на 18%. Аналитики американского банка Goldman Sachs предсказывают, что это событие значительно изменит динамику рынка, исключив возможный дефицит металла. Другие эксперты с Уолл-Стрит прогнозируют дальнейший рост цены кобальта и призывают промышленно развитые страны (в первую очередь США) наращивать его внутреннюю добычу, чтобы снизить зависимость от ДР Конго.
Такой прогноз основан на ожидании, что до 2035 г. начнётся настоящий бум электромобилизации, который вызовет феноменальный рост спроса на кобальт – намного больший, чем случился в 2008 г. Напомним, что тогда от перегрева китайской экономики на сырьевых биржах надулся огромный пузырь, в результате чего цена кобальта превысила 50 долл. за фунт.
* * *
Подводя итог, отметим, что у российских компаний, похоже, появляется новая возможность для прибыльного бизнеса – поставки кобальта за рубеж. Сейчас Россия занимает около 2% мирового рынка кобальта, и, если цены будут устойчиво расти, его добыча обретёт блестящие перспективы.
Алина ФЕДОСОВА, к. э. н.
